Суждение о повсеместном использовании рун
Добавлено: Чт май 09, 2019 7:06 pm
Суждение о повсеместном использовании рун
Суждение о повсеместном использовании рун из «Третьего грамматического трактата»
Предмет этой заметки – суждение о повсеместном использовании рун, подразумеваемое в одном из рунологических источников – «Третьем грамматическом трактате» (ТГТ). Именно на этом источнике позже, в XVII веке, была отчасти выстроена теория греческого происхождения рунической письменности. По ТГТ можно увидеть, каково же было действительное отношение к использованию рун в XIII веке.
«Третий грамматический трактат» датируется периодом до 1259 года. Автор трактата – Оулаф из рода Стурлунгов, очень известной Исландии XIII века семьи. Самый знаменитый её представитель – Снорри Стурлуссон, автор «Младшей Эдды». Отец Оулафа был старшим братом Снорри. В 1236 году Оулаф переехал к Снорри. На следующий год он уезжал в Норвегию, посетив по дороге в Швецию. В 1240 году Оулаф едет в Данию и после смерти датского короля Вальдемара II в 1241 году возвращается в Исландию. Оулаф был священником и преподавателем и был сведущ в праве, поэзии, языках, грамматике и рунологии.
Третий грамматический трактат исторически связан с двумя распространёнными ошибочными суждениями рунологии: древностью рун и тем, что руны для записи произведений использовались в средневековой Скандинавии повсеместно. Позже в XVII веке Оле Вормом была выдвинута теория о повсеместном распространении рун, основывавшаяся на употреблении термина rúnamál в ТГТ. Хотя в контексте работы очевидно, что rúnamál означал «рунический алфавит / футарк», не столь очевидно, почему был использован элемент -mál, которым обычно обозначают разговорный язык.
Возможно, что термин rúnamál в ТГТ появился из предположения о повсеместном использовании рун. Предположение не содержится в явной форме в ТГТ, как нет и других свидетельств о том, что Оулаф придерживался этой теории.
Rúnamál также появляется в Dínus saga drambláta, возможно, это другое редкое средневековое использование этого термина. Им обозначается, наряду с fitónsandalist «искусством магии», одно из умений Принцессы Филотемии. Контекст, как и в ТГТ, не предполагает обращения к языку как таковому, но, скорее, ограничен знанием магического использования рун.
Оле Ворм утверждал, что «рунический», «древнесеверный/норвежский» и «датский» – синонимы для автора ТГТ, и это было одним из обоснований использования слова «рунический» по отношению и к языку, и к литературе средневековой Скандинавии. Это верно лишь в определённой степени. Рунические буквы назывались по-разному: nóræna stafróf, rúnamál, rúnir, rúnastafir. Однако, такая схема работает только в одном направлении: нет свидетельств, которые бы показывали, что слово «рунический» могло быть использовано для обозначения всех значений слова «древнесеверный», как то язык или поэзия.
Цель такого обращения к рунам могла быть обусловлена патриотическими соображениями, что стандартная система записи не зависела от латинского. Ворм полагал, что большинство рун произошло из иврита и греческих букв. Есть свидетельства, что также считал и Оулаф. Свидетельства можно обнаружить в сравнении рун с греческой письменностью и ивритом, и приписывании происхождения некоторых рун греческому языку и ивриту.
В ТГТ указывается, что руны происходят из греческого или иврита, и Оулаф сравнивает их с латинскими буквами. Возможно, речь идёт об эвгемеристическом подходе. Этот подход можно обнаружить в «Прологе» к Эдде Снорри, в «Языке поэзии» и в Саге об Инглингах. Суть подхода состоит в том, что боги языческих скандинавов были на самом деле людьми, которые прибыли на север из Турции после падения Трои и убедили местное население, что они боги. Имя асы, данное основной группе богов, объяснялось их происхождением из Азии. Рассказы о них, к которым обращается скальдическая поэзия, имеют мало общего с поклонением языческим богам. Это, скорее, формы обмана, совершенного этими историческими фигурами.
Из второй части ТГТ можно уяснить, что искусство речи, которое римские ораторы изучали в греческих Афинах, а затем перенесли в латинский язык, является тем же размером, или поэзией, который Один и другие выходцы из Азии принесли на север, и которому они научили людей на их языке.
Существует определённые параллели между рунами и скальдической поэзией, которые подтверждают возможность распространения эвгемеризма как обоснования использования рун, и обе эти параллели касаются навыков языка. В скандинавской мифологии изначальное знание рун приписывается, подобно скальдической поэзии, Одину. Обретение Одином знания рун описывается в «Речах Высокого» (138-140), скальдической поэзии – в «Языке поэзии» (6). Оба были получены Одином через испытания.
Следующий отрывок из «Языка поэзии» – одно из свидетельств, показывающих концептуальную связь между рунами и поэзией в XIII веке:
Браги: «И с тех пор есть у нас выражение называть золото «счётом рта» тех великанов, и мы сокрываем его в тайном языке [í rúnum] и в поэзии, называя его речью или словами или разговором тех великанов».
Затем сказал Эгир: «Кажется мне хорошим способом сокрывать это в тайном языке [í rúnum]» (Язык поэзии, 4).
Неясно, что понимается под рунам здесь; Фолькс перевёл í rúnum как «в тайном языке». Однако, такое использование rún не засвидетельствовано больше нигде в «Языке поэзии». И руны, и поэзия могут быть средствами сокрытия. В «Перечне размеров» (Háttatal) есть особое сравнение между поэзией и рунами: «Это размер дротткветт. Это размер, который чаще всего используется для продуманной поэзии. Это основание всех поэтических размеров, равно как руны речи являются главной разновидностью рун».
Вероятно, что такое обращение к рунами и поэзии в ТГТ отражает взгляд, что Один принёс из Азии не только поэзию, но и знание рун. Таким же образом устранялась проблема использования скальдической поэзии христианами: магическое использование рун было частью хитрости Одина, иные же использования рун были вполне обоснованными.
Это объясняет подразумеваемую в III главе древность рун. Если руны были принесены из Азии таким способом, они должны быть очень древними и должны происходить или быть тесно связаны с классическими языками той местности: греческим и ивритом. Руны, таким образом, произошли параллельно латинским буквам, как и поэзия согласно указанию Оулафа.
© Илайдж, 2007
По материалам диссертации: Tarrin Wills. The Foundations of Grammar. 2001.
Суждение о повсеместном использовании рун из «Третьего грамматического трактата»
Предмет этой заметки – суждение о повсеместном использовании рун, подразумеваемое в одном из рунологических источников – «Третьем грамматическом трактате» (ТГТ). Именно на этом источнике позже, в XVII веке, была отчасти выстроена теория греческого происхождения рунической письменности. По ТГТ можно увидеть, каково же было действительное отношение к использованию рун в XIII веке.
«Третий грамматический трактат» датируется периодом до 1259 года. Автор трактата – Оулаф из рода Стурлунгов, очень известной Исландии XIII века семьи. Самый знаменитый её представитель – Снорри Стурлуссон, автор «Младшей Эдды». Отец Оулафа был старшим братом Снорри. В 1236 году Оулаф переехал к Снорри. На следующий год он уезжал в Норвегию, посетив по дороге в Швецию. В 1240 году Оулаф едет в Данию и после смерти датского короля Вальдемара II в 1241 году возвращается в Исландию. Оулаф был священником и преподавателем и был сведущ в праве, поэзии, языках, грамматике и рунологии.
Третий грамматический трактат исторически связан с двумя распространёнными ошибочными суждениями рунологии: древностью рун и тем, что руны для записи произведений использовались в средневековой Скандинавии повсеместно. Позже в XVII веке Оле Вормом была выдвинута теория о повсеместном распространении рун, основывавшаяся на употреблении термина rúnamál в ТГТ. Хотя в контексте работы очевидно, что rúnamál означал «рунический алфавит / футарк», не столь очевидно, почему был использован элемент -mál, которым обычно обозначают разговорный язык.
Возможно, что термин rúnamál в ТГТ появился из предположения о повсеместном использовании рун. Предположение не содержится в явной форме в ТГТ, как нет и других свидетельств о том, что Оулаф придерживался этой теории.
Rúnamál также появляется в Dínus saga drambláta, возможно, это другое редкое средневековое использование этого термина. Им обозначается, наряду с fitónsandalist «искусством магии», одно из умений Принцессы Филотемии. Контекст, как и в ТГТ, не предполагает обращения к языку как таковому, но, скорее, ограничен знанием магического использования рун.
Оле Ворм утверждал, что «рунический», «древнесеверный/норвежский» и «датский» – синонимы для автора ТГТ, и это было одним из обоснований использования слова «рунический» по отношению и к языку, и к литературе средневековой Скандинавии. Это верно лишь в определённой степени. Рунические буквы назывались по-разному: nóræna stafróf, rúnamál, rúnir, rúnastafir. Однако, такая схема работает только в одном направлении: нет свидетельств, которые бы показывали, что слово «рунический» могло быть использовано для обозначения всех значений слова «древнесеверный», как то язык или поэзия.
Цель такого обращения к рунам могла быть обусловлена патриотическими соображениями, что стандартная система записи не зависела от латинского. Ворм полагал, что большинство рун произошло из иврита и греческих букв. Есть свидетельства, что также считал и Оулаф. Свидетельства можно обнаружить в сравнении рун с греческой письменностью и ивритом, и приписывании происхождения некоторых рун греческому языку и ивриту.
В ТГТ указывается, что руны происходят из греческого или иврита, и Оулаф сравнивает их с латинскими буквами. Возможно, речь идёт об эвгемеристическом подходе. Этот подход можно обнаружить в «Прологе» к Эдде Снорри, в «Языке поэзии» и в Саге об Инглингах. Суть подхода состоит в том, что боги языческих скандинавов были на самом деле людьми, которые прибыли на север из Турции после падения Трои и убедили местное население, что они боги. Имя асы, данное основной группе богов, объяснялось их происхождением из Азии. Рассказы о них, к которым обращается скальдическая поэзия, имеют мало общего с поклонением языческим богам. Это, скорее, формы обмана, совершенного этими историческими фигурами.
Из второй части ТГТ можно уяснить, что искусство речи, которое римские ораторы изучали в греческих Афинах, а затем перенесли в латинский язык, является тем же размером, или поэзией, который Один и другие выходцы из Азии принесли на север, и которому они научили людей на их языке.
Существует определённые параллели между рунами и скальдической поэзией, которые подтверждают возможность распространения эвгемеризма как обоснования использования рун, и обе эти параллели касаются навыков языка. В скандинавской мифологии изначальное знание рун приписывается, подобно скальдической поэзии, Одину. Обретение Одином знания рун описывается в «Речах Высокого» (138-140), скальдической поэзии – в «Языке поэзии» (6). Оба были получены Одином через испытания.
Следующий отрывок из «Языка поэзии» – одно из свидетельств, показывающих концептуальную связь между рунами и поэзией в XIII веке:
Браги: «И с тех пор есть у нас выражение называть золото «счётом рта» тех великанов, и мы сокрываем его в тайном языке [í rúnum] и в поэзии, называя его речью или словами или разговором тех великанов».
Затем сказал Эгир: «Кажется мне хорошим способом сокрывать это в тайном языке [í rúnum]» (Язык поэзии, 4).
Неясно, что понимается под рунам здесь; Фолькс перевёл í rúnum как «в тайном языке». Однако, такое использование rún не засвидетельствовано больше нигде в «Языке поэзии». И руны, и поэзия могут быть средствами сокрытия. В «Перечне размеров» (Háttatal) есть особое сравнение между поэзией и рунами: «Это размер дротткветт. Это размер, который чаще всего используется для продуманной поэзии. Это основание всех поэтических размеров, равно как руны речи являются главной разновидностью рун».
Вероятно, что такое обращение к рунами и поэзии в ТГТ отражает взгляд, что Один принёс из Азии не только поэзию, но и знание рун. Таким же образом устранялась проблема использования скальдической поэзии христианами: магическое использование рун было частью хитрости Одина, иные же использования рун были вполне обоснованными.
Это объясняет подразумеваемую в III главе древность рун. Если руны были принесены из Азии таким способом, они должны быть очень древними и должны происходить или быть тесно связаны с классическими языками той местности: греческим и ивритом. Руны, таким образом, произошли параллельно латинским буквам, как и поэзия согласно указанию Оулафа.
© Илайдж, 2007
По материалам диссертации: Tarrin Wills. The Foundations of Grammar. 2001.