Магические акты- общие принципы

[Алексей Минский]

Перевод главы "Магические акты- общие принципы" книги "Табу, магия, духи: изучение первобытных элементов в римской религии" Эли Эдварда Бёрриса/ELI EDWARD BURRISS. Окончание.

Оригинал:

http://www.sacred-texts.com/cla/tms/tms06.htm

Шестнадцатого и семнадцатого марта торжественное шествие обходило двадцать семь святилищ, которые назывались «Argei» , они были расположены в разных частях Рима (24). В святилищах же изготавливались соломенные куклы, имеющие то же самое название, напоминающие связанных людей, они хранились там до четырнадцатого или пятнадцатого мая, когда понтифики и предводители войск (praetores) несли их к Сублицианскому мосту за Тибр вместе с шествием. Там весталки бросали их в воду в присутствии преторов и жены жреца Юпитера, которая носила траур. Овидий приводит несколько объяснений обряда, которые были актуальны в его время: В древности двух людей приносил в жертву Сатурну, богу посевов, и бросали в Тибр; с приходом в Италию Геркулеса, который заменил людей соломенными куклами, возобновился обычай бросать куклы в реку. Другой рассказ гласит, что когда-то юные римляне, чтобы обеспечить свои привилегии применительно к голосованию, бросали всех людей старше шести лет с неких мостов—возможно, как мы читаем у Феста (25), который рассказывает ту же самую историю—с мостов на Марсовом поле, через которые проходили римляне, когда шли голосовать. Конечно, эта версия толкования не может объяснить обряд, который совершался не только на Марсовом поле, но и на мосте через Тибр. Еще одна история гласит, что последователи Геркулеса (Argivi), обосновавшись в Италии, отказались идти дальше со своим предводителем. Когда один из них умирал, однако, он пожелал, чтобы его приняла родная земля, и он приказал, чтобы его тело бросили в Тибр, с той целью, чтобы его унесло к родным берегам. Раб, который был его душеприказчиком, отказался это сделать, бросил в реку вместо хозяина соломенную куклу.

В наше время была совершена попытка снова объяснить этот древний римский обряд (26)- что куклы представляли собой пережиток древних времен, когда в действительности людей приносили в жертву и бросали в реку, возможно, чтобы умилостивить бога реки для строительства моста. Мы склоняемся к мнению Фаулера (27), который убежден, что ритуал представляет собой разновидность симпатической магии, целью которого было призвать дождь и вызвать плодородие посевов. Изучение этого ритуала в сравнении с магическими обрядами различных народов подтверждает верность этого вывода.

Магический элемент очевиден: соломенные куклы, сделанные наподобие человека для целей магического ритуала так же пригодны, как и люди, не важно, произошел ритуал или нет от человеческих жертвоприношений. Кроме того, если солома изображала рожденное землей, так называемый «дух зерна» (28), кукол, когда их погружали в воду, было достаточно, чтобы вызвать дождь, так же, как и «дождевого камня», смоченного водой, было достаточно, чтобы заставить небеса разверзнуться. Эта точка зрения подтверждается тем, что важную роль в обряде играли весталки, как известно, обладающие магической силой при исполнении своих общественных обязанностей, были вовлечены в обряд, чтобы даровать плодородие посевам и плодовитость стадам. Шествие включало очищение, сам по себе магический ритуал.

Двадцать пятого апреля на празднестве Робигуса (29) (Robigalia), духа, который охранял хлеба от ржавчины, в городе убивали щенка, еще сосущего молоко и овцу, в полдень кровь и внутренности несли жрецы Марса, сопровождаемые почитателями, одетыми в белое, в рощу Робигуса на пятом межевом камне от Рима на Клавдиевой дороге. Здесь их клали на алтарь, вместе с чистым вином и благовониями, как всесожжение богу, с молитвами, обращенными к Робигусу, чтобы он уберег посевы и отвратил от них зло. В этот день мальчики и мужчины принимали участие в соревнованиях в беге. У нас есть запись о жертвоприношении рыжих щенков, совершаемое около только благодаря этому известных врат Щенков. По внутренностям щенков читали знамения—обряд, который, хотя и может иметь независимый источник, возможно, в древности был идентичен празднеству духа, охраняющего хлеба от ржавчины. Обряд являл собой пример гомеопатической магии—красная собака не подпускала «ржавчину», или, если так можно выразиться, доводила злаки до румяной зрелости. Овидий однажды, вернувшись в Рим из Номента, был свидетелем церемонии празднества Робигуса, и, пытаясь выяснить, какова их цель, получил ответ от совершающего жертвоприношение жреца, чтобы обряды были предназначены для защиты от разрушительного жара Сириуса. Овидий пишет (30): «Эту собаку и помещали на алтарь вместо Сириуса, и ее названия была достаточно для того, чтобы она погибла». Это утверждение весьма поучительно, так как оно демонстрирует ту же самую психологию в приносящем жертву жреце, которую мы видели в дикаре, совершающем магический обряд. Из-за того, что звезда называлась «Псом», (прим.пер.- Canicula, лат., от слова canis, собака), принесенная в жертву, она должна была отогнать звезду и ее жар—процесс гомеопатической магии.

Видимо, Робигус был формой Марса. Тертуллиан связывает их в отрывке (31), в котором он приписывает Нуме учреждение игр в честь Марса и Робигуса. МЫ уже видели, что жрец Марса исполнял свои обязанности на обрядах Робигалии

Пятнадцатое апреля - дата, замечательная одним из самых древних ритуалов римлян, празднеством Стельных коров (Fordicidia) (32). В древности в этот день понтифик приносил в жертву Земле стельных коров (называемых fordaeorhordae). Некоторые из этих коров умерщвлялись для государства на Капитолии, а тридцать других - в тридцати куриях, по одной в каждой курии. Сами же римляне верили, что эта жертва благотворно влияет на плодородие злаков. Овидий пишет (33): «Сейчас скот в тягости; земля тоже в тягости и готова разродиться семенем. Для земли в тягости нужно принести и жертву, которая находится в таком же положении». Короче говоря, магический элемент, который кроется за этим таков: коровы плодовиты и их принесение в жертву земле наделяет и ее плодовитостью.

Самая интересная часть этого ритуала для наших целей изучения магии- то, что нерожденных телят вырезают из утробы матери, именно тех, что еще не появились на свет, под контролем старейших весталок. Эти телята сжигались весталками, и пепел хранился до празднества Палес двадцать первого апреля. Кровь лошади, известной как октябрьская лошадь, приносилась в жертву на октябрьские иды, она смешивалась с пеплом телят и серой, и такую смесь бросали в горящие стебли бобовых, через которые прыгали люди и животные—обряд очищения, чтобы отогнать злые силы от людей, животных и посевов и вызвать плодородие. Весталки помещали часть смеси, известной как suffimen, на алтарь Весты как средство для плодовитости. Верили, что пепел телят, вышедших из плодовитой матери, дарует плодовитость женщинам и мужчинам, которые выпивали микстуру (34). Другие магические элементы этого обряда- прыжки, костры—мы обсудим в последней главе (35).

Во время празднества в честь Цереры (Cerealia) девятнадцатого апреля в Цирке Максимусе выпускали лисиц с факелами, привязанными к спинам. Овидий объясняет (36) обычай, рассказывая историю, которую он услышал от друга в Карсеолы. Видимо, мальчиком тот поймал лисицу, которая опустошала курятник в поместье отца. Чтобы наказать воровку, мальчик завернул ее в солому и сено поджег. Лисица была вынуждена убежать, вскоре пламя охватило посевы и уничтожило их. Обряд озадачивал ученых, и было предложено множество объяснений. Последнее дал Фрэзер (37). Он верит, что поджигание лисы «было призвано служить устрашающим предупреждением другим лисам, чтобы они не приходили и не разоряли поля». Несомненно, здесь для объяснения ритуала предлагается общий принцип подобия. Лисица красная, и она была нужна, чтобы прогнать красных лисиц и фактически, все красное, например, ржавчину, и огонь. Горящие головни, привязанные к хвостам волков, служили, чтобы прогнать красный огонь, который в засуху мог нанести вред посевам и стадам.

Так объяснив и проиллюстрировав общие принципы, лежащие в основе магических действий, мы можем приступить к изучению магических актов, внедренных в ритуалы римской религии.

Примечания:

1. Andrew Lang, Myth, Ritual and Religion, Vol. 1, pp. 94-95.

2. Noctes Atticae XX. 8; see also Pliny, Naturalis Historia II. 41, 109.

3. Ovid, Fasti VI. 101-106.

4. Macrobius, Saturnalia I. 12. 31-33.

5. The Roman Festivals, p. 131.

6. Fasti VI. 155-162. Я уже использовал тот отрывок применительно к иной цели; но его пригодность для целей настоящей главызаставила меня повторить его здесь.

7.Livy I. 24, 8.

8. Fasti VI. 129-130.

9. See Frazer, The Fasti of Ovid, Vol. IV, p. 142.

10. Frazer, loc. cit.

11. Ibid., Vol. II, p. 446.

12. Fasti II. 571-582.

13. See Frazer, The Fasti of Ovid, Vol. II, pp. 447-448.

14. Claudius Claudianus, In Rufinum II. 488-490.

15. Numa VIII. 6.

16. Tertullian, Apologeticus adversus Gentes pro Cbristianis V; Julius Capitolinus, Marcus Antoninus XXIV. 4.

17. Dion Cassius LXXI. 8-10.

18. The Magic Art, P. 307.

19. Античные истояники этого обярад таковы: Festus: Aquaelicium (Mueller's edition, p. 2); lbid.: Manalem lapidem (p. 128); Tertullian, Apologeticus XL; De Ieiunio XVI; Servius on Vergil's Aeneid III. 175; Varro, De Lingua Latina VI. 94; Livy I. 20, 7; Ovid, Fasti III. 327-328; Arnobius V. I; Plutarch, Numa XV; Pliny, Naturalis Historia II. 140, XXVIII. 14.

20. Fasti III. 324-325. Отмечаем, что юпитер, т.е. дождь, вызваается с небес посредством ичстой магии

21. Satyricon XLIV.

22. Manalem lapidem (Mueller's edition, p. 128).

23. De Ieiunio XVI.

24. Античные источники этого обярда : Dionysius of Halicarnassus, Antiquitates Romanae I. 37, 3; Ovid, Fasti III. 791-792, V. 621-622; Varro, De Lingua Latina V. 45-54, VII. 44; Plutarch, Quaestiones Romanae XXXII; Festus: Sexagenarios (Mueller's edition, P. 334). Лучшее резюме взглядов современных ученых содержится в заметках Фрэзера по пвооду Овидия, FastiV. 621-622.

25. Loc. cit.

26. Georg Wissowa, Religion und Kultus der Romer, p. 421.

27. The Roman Festivals, pp. 116-121.



28. See H. J. Rose, Primitive Culture in Italy, pp. 103-io4.

29. For this rite see: Varro, Res Rusticae I. 1, 6, De Lingua Latina VI. 16; Ovid, Fasti IV. 901-942; Servius on Vergil's Georgica I. 151; Columella, De Re Rustica X. 342; Tertullian, De Spectaculis XV; Lactantius I. 20, 17; Festus: Catularia (Mueller's edition, p. 45), Robigalia (p. 267) ; Pliny, Naturalis Historia XVIII. 14; C. I. L. I, pp. 231, 316.

30. Fasti IV. 941-942.

31. De Spectaculis V.

32. For this rite see: Festus: Horda (Mueller's edition, p. 102) Varro, Res Rusticae II. 5, 6-7; De Lingua Latina VI. 15; Lydus, De Mensibus IV. 49 and 72; Ovid, Fasti IV. 629-672, 731-740.

33. Fasti IV. 633-634.

34. See Joannes Lydus, De Mensibus IV. 72.

35. Chapter V.

36. Fasti IV. 681-712.

37. Frazer, The Fasti of Ovid, Vol. III, p. 331; see also Rose, Primitive Culture in Italy, pp. 50-51.