Что происходит, когда мы просим о помощи
Просить о помощи очень трудно. Все, кто проходила через сложные времена или справлялась с проблемами ментального характера, знают это клише слишком хорошо. Ментальные расстройства могут изолировать вас, сделать трудным поддерживать любые контакты особенно в самый трудный период. Мы живем в обществе, в котором превозносится самодостаточность, в котором наивысшей формой комплимента являются фразы: «Он делает это словно играючи» и «Даже не знаю, как она делает все это». Возможно, она родилась с этим, возможно, это просто кофеин и неустойчивые механизмы решения проблем.
Я не хочу сказать, что предполагаю, будто мы намеренно подталкиваем подруга подругу к изоляции. Люди говорят такие вещи как «Ты можешь звонить мне в любое время» или «Когда я понадоблюсь, я буду здесь» и я думаю, что большинство из нас действительно имеют это в виду. Я сама говорила вариации этого многим людям за эти годы. И очень-очень мало из них принимали мое предложение помощи.
Правда в том, что просить о помощи – это неудобно, даже если нас несколько раз заверяли, что мы всегда можем это сделать. Просьбы о помощи воспринимаются как нечто необычное. Мы все рады заявить, что наши подруги могут прийти к нам за помощью, когда им действительно будет нужно, но вот определение «действительно нужно» является здесь камнем преткновения. Многие из нас будут обращаться за поддержкой только в случае чрезвычайной ситуации – и даже тогда с чувством стыда.
Как женщина, страдающая тревожным расстройством, я остро осознаю, что мне нужна помощь гораздо чаще, чем большинству людей, а вещи, которые для меня являются настолько напряженными, что мне хочется спрятаться под кровать, являются просто каждодневными неудобствами. Я не решаюсь просить о помощи, потому что боюсь, что меня осудят за потребность в ней, за невозможность просто «собраться и сделать это» (или какой другой враждебный афоризм для этого сейчас в моде).
Я также стесняюсь выражать свою потребность в поддержке, потому что это часто видится мне дорогой с односторонним движением. Я знаю, что я прошу о помощи чаще, чем об этом просят меня. Даже с моим мужем я с тревогой осознаю, как часто я полагаюсь на него и как часто я могу быть той, на кого можно положиться. Я знаю, что люди, которых я люблю, скорее всего, не ведут счет, предоставляя мне эмоциональную поддержку, которую они не требуют взамен, но это не изменяет того, как я себя чувствую. Каждый раз, когда я думаю «У меня кризис и мне надо с кем-то поговорить», я рефлекторно представляю персону, которая закатывает глаза и говорит «О боже, опять?»
Мне кажется, нам нужно нормализовать просьбы о помощи и обращение за поддержкой к своим близким не только в чрезвычайных условиях, но и во все остальное время. Я верю, что лучший способ помочь своим подругам и близким справиться с психическим расстройством или хронической болезнью – это чаще просить о поддержке. Нам нужно чувствовать, что желание получить поощрение или поддержку – это не что-то экстраординарное, а предложить помощь не является чрезвычайной трудностью.
Одну неделю каждое лето я работаю волонтеркой в летнем лагере для девочек, которые учатся играть на музыкальных инструментах. Община этой организации – одна из самых магических вещей в моей по жизни по тысячи причин – они развивают в детях креативность, они взаимосвязаны в своих действиях. Там всегда все находятся в движении, в каждый момент в течение всей недели что-то случается. Проблемы возникают и решаются той, кто в данный момент доступна и готова помочь. В коридорах всегда звучит эхо «Можешь принести мне другой стенд?», «Присмотришь за моей группой, пока я отлучусь на часок?», «Есть у кого-нибудь тампон?» (У кого-то всегда есть тампон, возможно, потому что их часто используют в наших проектах декоративно-прикладного искусства). Волонтерки всегда находятся в процессе поиска решения, как лучше помочь одной девочке преодолеть страх сцены, как вовлечь вторую в написание песен, как уладить конфликт.
Это напряженная неделя. Моя дочь ездит со мной, чрезмерно перевозбуждается и плохо спит. Дни длинные и утомительные, и у меня никогда не хватает сил на стирку после того, как мы возвращаемся домой. Я всегда мало сплю в лагере. Также эта та самая неделя в году, когда мой уровень тревожности низок как никогда.
Потому что каждая просит о помощи, но не только когда отчаянно нуждается в ней, но и когда появляется проблема, с которой можно справиться одной, но более продуктивно было бы сделать это вдвоем или втроем. Каждая делится своей рабочей нагрузкой, делает, что может, просит о том, что ей нужно. Когда это нормально попросить о помощи и так же нормально сказать «Я сейчас загружена, можешь ты сделать это?», я перестаю чувствовать стыд за то, что я постоянно загружена. И когда меня просят помочь, даже если это просто «Не принесешь мне струны для бас-гитары?», я вспоминаю, что я часть этого общества. Я очень плоха в том, чтобы быть отдельным островком. Замечательно знать, что мне и не нужно.
Можем ли мы постараться, чтобы вернуть назад взаимоподдержку и факт того, что мы нуждаемся подруга в подруге? Нормализовать идею о том, что Вам не нужно находится на грани срыва, чтобы попросить о сострадании, терпении и, возможно, паре лишних рук, чтобы свозить ваших детей в магазин. Я клянусь, каждая нагрузка становится легче, когда мы помогаем подруга подруге, когда мы перестанем притворяться, что любая из нас в любое время может стабильно «сделать все это» без помощи.
Перевела Анастасия Галаган специально для Body Positive