Гримуар

Секс в лаборатории: как ученые изучают оргазм, проводят опыты и борются с предрассудками

До середины XX века сексуальная психология и физиология практически не изучались. Сдержанность ученых была связана с табуированностью темы и опасением общественных недовольств, религиозной нетерпимости, политического давления и предрассудков. Сегодня специалисты изучают секс как любой другой аспект человеческой физиологии. В издательстве «Альпина Нон-фикшн» вышла книга «Секс для науки. Наука для секса» журналистки, автора научно-популярных книг и статей в New York Times, National Geographic и Wired Мэри Роуч. T&P публикуют главы о пионерах исследований сексуальности, методах изучения оргазма и о том, когда исчезают табу и появляется доверие.

Самые первые штудии в области сексуальной физиологии возникали как побочный продукт исследований вопросов рождаемости, акушерства, гинекологии, венерических заболеваний. Причем даже работа в этих областях медицины вызывала издевательства, пренебрежение и подозрения. Гинеколог Джеймс Платт Уайт в 1851 году был исключен из Американской медицинской ассоциации за то, что пригласил студентов-медиков наблюдать женщину в родах (с ее согласия!). Его коллеги считали глубоко неприличным, чтобы врач-мужчина смотрел на женские гениталии. В 1875 году доклад гинеколога по имени Эмо Нограт вызвал бурное неодобрение недавно образованного Американского гинекологического общества. А в 1970-х историк и сексолог Верн Булло попал в фэбээровский список особо опасных американцев за свою подрывную деятельность, которая заключалась, к примеру, в том, что он опубликовал научные записки о проституции или, будучи членом Американского союза гражданских свобод, боролся за исключение из числа уголовно наказуемых деяний орального секса и ношения мужчинами женского платья.



Лишь в последние полвека экспериментальная наука стала заниматься вопросами поиска лучшего, приносящего удовлетворение секса. Сексуальные дисфункции можно лечить лекарствами — значит, соответствующими исследованиями должны заинтересоваться фармацевтические компании. Труд это тяжелый и неблагодарный. При нынешнем консервативном политическом климате субсидии чрезвычайно скудны. Местон, чтобы удержать на плаву свою лабораторию, планирует искать финансирование на исследования проблем рождаемости, так как это проще, хотя они ее и не интересуют. Другие исследователи нарочно формулируют названия своих заявок на гранты как можно более расплывчато, употребляя, например, слово «психологический» вместо «сексуальный».

Колбаски, дикобразы и сговорчивая миссис Г. Первооткрыватели сексуальных реакций человека
Если вы хотите разобраться в сексуальных реакциях людей, изучение животных, я думаю, не самый продуктивный для этого метод. Однако многие годы ученые, опасаясь социальной цензуры и проблем с карьерой, изучали секс именно так. Известное дело: перед тем как наука осмелится притронуться к человеку, она тренируется на животных. Науке потребовались многие годы, чтобы набраться храбрости и сделать сексуально возбужденного человека объектом исследования. Даже бесстрашный Альфред Кинси провел много лет в путешествиях, снимая научные фильмы о сексе у животных. Плодами одного особенно продуктивного полевого исследования в Сельскохозяйственном колледже штата Орегон стали 4000 футов кинопленки поистине кобелиного фильма, где был запечатлен крупный рогатый скот, а также овцы и кролики, собственно кобелей там не было. Но поскольку сексуальные связи у животных в большинстве своем очень коротки, узнать удалось немного. По сути, выяснилось лишь, что в отношении секса люди — просто еще одна разновидность млекопитающих. «Все виды сексуального поведения, которые мы наблюдали или изучали у людей, можно найти и у животных», — писал коллега Кинси Уорделл Помрой, очевидно, никогда не ходивший на порносайты типа Yahoo Clown Fetish Group.





Считается, что первым ученым, тронувшим большим пальцем ноги потенциально обжигающие воды исследований сексуальных реакций человека, был Уильям Мастерс (а также его помощница и ассистентка, впоследствии жена, Виржиния Джонсон). Однако задолго до того, как стали известны имена Мастерса, Джонсон и Кинси, Роберт Лэтау Дикинсон уже имел невероятную для того времени отлично организованную гинекологическую практику в Бруклин-Хейтс, Нью-Йорк. Начав в 1890 году с первичного осмотра каждого пациента, Дикинсон собрал подробные сведения об их сексуальной жизни. Его пациентками были в основном женщины средних лет, как правило, состоятельные, но некоторых он принимал на благотворительной основе. Многие истории шокирующе интимны.

Имея точное определение оргазма и понимание того, как он происходит, можно выяснить, почему иногда он не происходит

Во вступлении к одной из своих книг Дикинсон пишет, что его очень поддержали и ободрили «откровенные рассказы» некоторых пациенток. Эти женщины не только с легкостью говорили о своей сексуальности, но некоторые даже позволяли обследовать себя (при этом в комнате вала медицинская сестра). Может возникнуть искушение заклеймить Дикинсона как иконоборца-извращенца, но это далеко от правды. Просто он считал, что ущербный секс разрушил больше браков, чем что бы то ни было, и, «учитывая глубоко укоренившиеся брачные обычаи расы», необходимо что-то предпринять. Именно Дикинсон привлек внимание к клитору. Он был одним из первых сторонников клиторальной стимуляции и позы «женщина сверху». Проводя опыты и опросы, он развеял некоторые устойчивые мифы, связанные с клитором. Например, что его чувствительность зависит от размера или что хорошие девочки с ним не играют. «Мастурбация, — писал Дикинсон, — это нормальный сексуальный опыт».

Идеальный оргазм. Кому нужны гениталии?
Маркали Шипски — эксперт в такой области, где экспертов не так уж много. Я объясню, что это за область, и вы поймете, почему эксперты в ней малочисленны. Профессор Шипски, сотрудница медицинского колледжа при университете Алабамы, — авторитетный специалист по проблемам секса у людей с повреждениями и заболеваниями спинного мозга. Большинство людей и даже большинство докторов медицины чувствуют себя неуютно, обсуждая с паралитиком, скажем, вопрос о том, как осуществлять половой акт с катетером в пенисе. Шипски прекрасно умеет вести подобные разговоры, и она рада, что я приду в лабораторию, как раз когда там находится ее подопытная.

Мало что способно смутить доктора Шипски. Для своего фильма «Сексуальное возрождение: секс после повреждения спинного мозга» она умудрилась разыскать четыре пары, которые согласились откровенно рассказать («…и здесь есть свой метод») о том, как они занимаются сексом, и даже показать это перед камерой. Они приняли участие в исследовании, поскольку — как и Шипски — знали, что повреждение спинного мозга может разрушить сексуальную жизнь пары и что сложно найти врачей, готовых предложить конструктивное решение этой проблемы. Шипски обратилась к вопросам сексологии сравнительно недавно. Много лет она занималась частной практикой в области реабилитационной медицины (ее пациентами были Кристофер Рив и Бен Верин).

Некоторое время спустя ее внимание привлек на удивление большой процент пациентов, которые утверждали, будто по-прежнему способны иметь оргазм. Несколько десятков лет медицинское сообщество — состоящее по большей части из физически полноценных — полагало, что люди с пара- и квадриплегией не могут его испытывать. Делалось логическое предположение: если спинной мозг человека поврежден выше той точки, где нервы от гениталий присоединяются к позвоночнику, то нервные импульсы никак не могут пройти мимо повреждения и достичь мозга. Таким образом — следовал вывод — такой человек не способен достичь оргазма.

Между тем несколько крупных исследований показали, что 40–50% мужчин и женщин испытывают его. Шипски решила изучить это. Она нашла людей с разными видами повреждений позвоночника, чтобы понять, можно ли тут найти какую-нибудь систему. Пациенты с поврежденным спинным мозгом предоставляли уникальную возможность для исследования человеческого оргазма. Изучив множество людей — у одних повреждения в верхней части позвоночника, у других в нижней, у третьих посередине, — можно, в конце концов, обнаружить сегменты нервной системы, решающие для оргазма. И определить, что же такое оргазм. В недавно вышедшей статье по этому вопросу приведен список из более чем двадцати противоречивых дефиниций. Имея точное определение оргазма и понимание того, как он происходит, можно — будем надеяться — выяснить, почему иногда он не происходит. Изучение пациентов с повреждениями спинного мозга может принести пользу и здоровым людям.

«Люди, которых изучают в парах». Лаборатория большого секса
Начиная эту книгу, я лелеяла наивную мечту найти команду ученых, работающих над разгадкой секрета изумительного, самозабвенного секса. Ученых, которые работали бы по ночам, в лаборатории без окон, оснащенной по последнему слову техники, — людей с пронзительным взглядом и неопределимым акцентом. Неделя за неделей ученые присоединяют пары к своим приборам, производят измерения, расспрашивают, снимают на видео. Данные анализируются, видеозаписи тщательно просматриваются, и вот в один прекрасный день кто-то из исследователей удовлетворенно кивает. Я подозревала, что тайны, раскрытые в этой лаборатории, должны быть связаны не столько с движением крови по капиллярам или расстоянием между влагалищем и клитором, или с гормонами, сколько с самой парой в постели и с тем, что чувствуют друг к другу эти два человека. Ибо эти чувства вдохновляют их и расцвечивают яркими красками то, что происходит между ними. Без этих чувств можно сыграть увертюру и дальше, крещендо, по нарастающей, но такая музыка не вознесет на вершину блаженства.

И вот месяца за два до того, как я взялась за этот труд, мне удалось отыскать такую лабораторию. В 1979 году Уильям Мастерс и Виржиния Джонс опубликовали «Гомосексуальность в перспективе» — книгу, которой я не читала и ничего не слышала о ней. В течение пяти лет Мастерс и Джонсон наблюдали и сравнивали в своей лаборатории совокупления гетеросексуальных, гомосексуальных и «амбисексуальных» пар (этот последний термин ученые придумали для обозначения тех не моногамных сексуальных оппортунистов, которые ведут напряженную половую жизнь, одинаково охотно занимаясь сексом и с мужчинами, и с женщинами).

Чем больше ученые, эксперты и журналисты говорят о сексе, тем проще становится об этом говорить и всем остальным

Стремясь сохранить личности подопытных в тайне, ученые и впрямь назначали сеансы исследований на поздний вечер или на выходные, когда в здании никого не было. Кое-что даже превзошло мои ожидания: если одни испытуемые занимались сексом со своими супругами или постоянными партнерами, то другие — с незнакомыми людьми. Более того, этих незнакомцев они выбирали не сами: партнеров им назначали Мастерс и Джонсон. Эти мужчины и женщины приходили в лабораторию, беседовали с исследователями и, после короткого инструктажа, принимались за дело — с человеком, которого прежде не знали. А Мастерс и Джонсон наблюдали. Я узнала об этом проекте из колонки о здоровье в The New York Times. Джейн Броди рецензировала книгу через неделю после ее выхода в свет. Подзаголовки в статье были туманными и слишком обтекаемыми: «Люди, которых изучают в парах» — так звучал один из них. Все равно что озаглавить марш миллионов как «Люди, идущие группой». В конце абзаца, где речь шла о протоколах исследования, Броди просто отметила: «Некоторых людей назначали партнерами». Случайный читатель, увидев это, мог бы ошибочно решить, что речь идет о танцах. Я немедленно заказала эту книгу.

Ученые рассказывали, что многие мужчины и женщины, которым предстояло заниматься сексом с назначенными партнерами, волновались — они опасались, что партнеры не сочтут их привлекательными. Странное дело, но обратная ситуация никогда не возникала: никому не приходил в голову вопрос, сочтет ли он сам притягательным человека, чьи гениталии собирается испытать почти всеми мыслимыми способами — мануально, орально и коитально. Заразиться чем-либо было невозможно, однако всех субъектов исследования предварительно проверили на наличие венерических заболеваний, а про СПИД тогда еще толком не знали. У исследователей была только одна проблема. Они в первое время боялись, что испытуемые могут приударить за ними и / или завести какой-нибудь разговор — не знаю, какой именно. Ученые обозначили это как «проблему изучения подопытных, стремящихся к социальным взаимодействиям» с исследователями.

Мастерс указывает, что гетеросексуальные пары находились в менее выгодном положении, поскольку не обладали дополнительным преимуществом — так называемой «гендерной эмпатией». «Поскольку быстрое, сильное трение было основной техникой мужской мастурбации, — писал Мастерс, — тот же механизм применялся мужчиной во время воздействия на клитор женщины-партнерши». Более легкие и нежные прикосновения лесбиянки оказались «в целом более уместны…». Очевидно, по сходным причинам гетеросексуальные женщины — как говорили их мужья исследователям, — «сжимали пенис недостаточно сильно». Впрочем, такое отсутствие эмпатии не является непреодолимым. Надо просто спокойно и открыто говорить о своих ощущениях. Еще одно большое и важное различие, обнаруженное Мастерсом и Джонсон между гетеро- и гомосексуальными парами, состояло в том, что геи чаще и свободнее говорили о том, что им нравится, а что нет. Казалось, гомосексуальные мужчины и женщины чувствуют себя в мире секса гораздо более непринужденно. Мастерс приводит такой пример реакции женщины, когда гетеросексуальный мужчина вводил в нее палец: «Хотя многим женщинам это не нравилось, и они были явно недовольны… лишь двое попросили своих мужей прекратить».

Мне думается, что гетеросексуальные пары с 1979 года проделали большой путь. Повсеместное освещение секса и сексуальных исследований в СМИ — так же, как появление на телевидении, на радио и в газетах огромного количество «просветителей по вопросам секса», — сняли запреты, которые мешали парам открыто говорить друг с другом о своих сексуальных отношениях. Мало-помалу исследования обнажают все «как», «почему», «почему нет» и «как лучше» в вопросах возбуждения и оргазма. Чем больше ученые, эксперты и журналисты говорили о сексе, тем проще становилось об этом говорить и всем остальным. Когда упрощается общение и возрастает количество информации, исчезают табу и укореняется доверие.


https://theoryandpractice.ru/posts/13086-bonk