НИТИ СУДЬБЫ, ВЕРЕТЕНО И ПРЯЛКА В СЛАВЯНСКОЙ ТРАДИЦИИ

[Цила]

НИТИ СУДЬБЫ, ВЕРЕТЕНО И ПРЯЛКА В СЛАВЯНСКОЙ ТРАДИЦИИ.
По материалам:
Серяков М.Л. Богини славянского мира


ЧАСТЬ 1.

Славянская традиция указывает на божественный образ изобретателя или изобретательницы данного ремесла: «По болгарскому поверью, прясть
и ткать научил людей сам Господь. На Украине прялка считается за
дар божий, врученный первой жене Еве».
Кроме того, «болгары знают злату бабу, которая научила женщин прясть и ткать». Связь прядения с божественным началом отмечена и в русской поговорке «Баба точет (тчет), а Бог ей рубашку дает». Подобная поговорка
существовала и в отношении девушек: «Девка прядет, а ей бог нитку дает».
Однако весьма вероятно, что первоначально рубашку и нитку давали им не бог, а богиня.
Поскольку этнографические материалы севера Руси XIX в. прямо указывают на связь Мокоши с прядением, а в ипостаси Пятницы эта же связь проявляется у нее в гораздо больших географических пределах, то, принимая во внимание и то обстоятельство, что древнерусское язычество не знает других персонифицированных богинь, мы вряд ли ошибемся, если
предположим, что божественной изобретательницей прядения была
именно Мокошь.

Следы этих представлений мы видим и в обрядности Русского
Севера:«.. .перед тем, как уложить в зыбку новорожденного, ее окручивали нитками с прястня пряжи, спряденного с молитвой в святки.
Концы нити, снятые с веретена, а затем и с зыбки, связывали и клали
под голову младенца. Эти магические действа призваны были обеспечить ему долгую и счастливую жизнь».

Именно нитью связаны с кораблем и русалки-берегини в русской вышивке. Понятно, что образ берегинь возник у наших далеких предков раньше
изобретения ткачества, однако к XIX в. символика нити оказалась
перенесенной и на этих древних духов-хранительниц.

Современные исследователи отмечают: «Начало ткачества ассоциируется с рождением человека, а его окончание — со смертью. Когда начинали ткать,
следили, чтобы воротило не было голым, а обернутым нитями, иначе
будущий ребенок будет «голым», то есть бедным всю жизнь.

В Полесье верили, что если заканчивать тканье «против ночи», то и умирать
будешь в ночь. Если человек входил в дом во время окончания тканья,
говорили, что у вошедшего век короткий, он скоро умрет...»

Показательно, что у восточных славян пуповину новорожденной девочке
зачастую перерезали на веретене или прялке.
В Новгородских землях известно следующее гадание: в Великий
четверг пряли левой рукой нити на каждого члена семьи и привязывали к березе: у кого пропадет нить, тот должен будет умереть.

С другой стороны, подобным же образом можно было обеспечить
магическое исполнение своего желания: «Девушки в Чистый четверг, до восхода солнца, прядут немного ниток левой рукой. Таким прядением программируют дальнейшую судьбу. Привязывая изготовленные необычным способом нити вместе с лоскутками в Егорьев день на дерево, задумывают желание, которое должно непременно исполниться».

Обращает на себя внимание, что в обоих случаях нить была связана с деревом. Последнее, как было показано выше, было связано с образом богини-дерева, а прядение также входило в сферу деятельности языческих богинь.
И это был далеко не единственный пример сохранения в отечественной традиции представления о влиянии прядения на судьбу человека.

Известны случаи, когда во время празднования святок за прялку иногда садились ряженые старухи: «Так, согласно описанию одного из них, старухи, одеваясь «шишиморами» (кикиморами), приходили на беседу, усаживались на полатях и, свесив ноги с бруса, ставили между ними прялку (копыл) и в такой позе пряли. Тот факт, что старухи, будучи ряженными, представляют собой самих мифических прях, не вызывает сомнений. Знаменательно, что в
качестве таковых они появляются именно на беседе, где, в сущности, программируется судьба достигших половой зрелости парней и девушек. Не случайно также, что действие старух, ряженных под мифических прях, совершается именно в ночь перед Рождеством: этот сакральный час содержит в себе элементы прошлого, настоящего и будущего».

Еще одним «сниженным» вариантом представления о прядущих нить жизни девах судьбы было такое русское гадание: «По нити, спряденной девушкой, предсказывали ее судьбу: если мокрая — муж будет пьяницей, если неровная, с узлами — жизнь будет несчастная, если сухая, ровная — жизнь
будет хорошей, гладкой».

Представление о нити судьбы присутствует в славянском фольклоре в связи со всеми значимыми моментами жизни человека.

«Можно думать, — отмечал А.А. Потебня, — что в следующей Петровочной песне белая пряжа — символ самой девицы, которая ее белит. Пряжа разделяет участь самой девицы: она тонка и бела, если та выйдет за милого и будет любима; толста и не бела в противном случае...»
Использовали нить и в святочных гаданиях: пряли «наопак» (наоборот) две нити, одну для жениха, другую для невесты, и опускали их недалеко друг от друга в воду, налитую на сковородку. Если нити сойдутся вместе и «завьются», это предвещало свадьбу, если разойдутся — то нет.

Данный образ прилагается не только к браку, но и к битве и смерти:
«Ой у городi у Отобурi
Да двi квiтки вьеться:
Що шд городом Отобуром
Там Овраменко бьеться.
Ой у городi у Отобурi да двi квiтки звито;
А шд городом, шд Отобуром
Там Овраменка убито».

0 кикиморе было зафиксировано следующее представление: «Когда привидится она с прялкой на передней лавке, быть в той избе покойнику». Представление о связи нити с жизнью и смертью отразилось и в русской поговорке «Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке».

С процессом ткачества оказывался связан и переход из одного состояния в другое для парней в другой славянской традиции:
«У сербов ритуальное ткачество связано с обрядом перехода юношей
в группу зрелых мужчин, который совершался в день св. Георгия (23.IV), — девушки за одну ночь готовили для парней новую мужскую одежду: обнаженные и с распущенными волосами, они пряли шерсть, ткали полотно и шили штаны и пояса».

С символикой нити было связано изменение не только возрастного статуса, но и изменение места жительства.
В Белоруссии был описан следующий обряд перехода семьи в новое жилище: «При первом вступлении в новоотстроенный дом («пираходины») через раскрытую дверь туда бросается клубок ниток: держась за нитку, семьяне входят в дом по старшинству. В немногих местностях хозяин входит в дом (по нитке же) один, а когда семьяне возьмутся за нитку, он притягивает их внутрь избы...»

Бросание клубка в новый дом, еще неосвоенное пространство, напоминает об указывающем путь герою клубке бабы-яги в славянских сказках. Не меньшую ценность представляет и образ нити, объединяющей воедино всех членов семьи при этом переходе, равно как и то, что в некоторых случаях старший втягивает ниткой остальных членов семьи в новый дом. Выше мы уже приводили текст охотничьего заговора с образом прядущей Богоматери,
выступающей в нем в чрезвычайно архаичной роли богини-хозяйки
животных.

[Цила]

НИТИ СУДЬБЫ, ВЕРЕТЕНО И ПРЯЛКА В СЛАВЯНСКОЙ ТРАДИЦИИ. ЧАСТЬ 2.

О связи прялки с магией в отечественной традиции красноречиво говорят и данные языка.

Так, слово кудель, т.е. приготовленный к пряже лен, одного корня со
словами куд — «злой дух», кудь — «чары» и кудесник, кудесница — «колдун, колдунья». Как отмечают специалисты, в славянской
традиции кудель была не только символом женского начала, но и
оберегом от нечистой силы.

Кроме того, в некоторых регионах она выполняла роль медиатора между земным и потусторонним миром:
«У словаков в поминальные дни Всех Верных Душечек (2.XI) хозяйки жертвовали в костел столько куделей чесаного льна, сколько душ умерших поминали, веря, что за каждую кудель уцепится одна душа и сможет выйти из чистилища».
Белорусы считали, что если опоясаться тремя нитями, изготовленными из отходов шерсти при тканье, выпряденными левой рукой, и сесть на печи, то можно будет увидеть души умерших, входящих в избу.

Кудель могла символизировать и изменение статуса девушки: на Валдае и в Новгородских землях жених сжигал кудель прямо на прялке невесты в знак того, что вопрос о свадьбе решен, откуда пошло выражение «уже куделина сожжена».

Часть прялки назвалась копыл или копылка— деревянный стояк
или кол, в прядении это слово обозначало ножку прялки. Поскольку
в некоторых северных регионах ножка прялки называлась кобыла/
кобылка, В.И. Даль посчитал, что данный термин является производным от корня коба, известного только в новгородско-тихвинском говоре. Сам же этот корень восходит к слову кобь — «ворожба, гадание», откуда, в частности, пошло выражение прикоб(ен) итьмолодца, т.е. приворожить его.

Следует отметить, что прялка могла восприниматься как атрибут нечистой силы или ее заместитель, так, например, в кашубском языке слово мора обозначало одновременно и «нечистый дух» и «самопрялку».

Связанное с прядением какое-то магическое действо мы видим на средневековом Городищенском браслете из Галицкой земли XII—XIII вв.. На нем изображены две женщины. Сидящая слева держит в одной
руке турий рог, а в другой — прялку с куделью. Вторая женщина
выставляет вперед веретено, а правой рукой благословляет поднятый
рог. Б.А. Рыбаков интерпретировал это как начало сезона «посиделок», совместного прядения в октябре—ноябре. Кроме того, на
другой створке браслета изображена женщина с волком-оборотнем,
на которого надет пояс, т.е. сцена носит явно ритуально-магический
характер. Поскольку на других подобных браслетах обычно изображались сцены языческих игр русалий, все это указывает, что
и рассмотренная выше композиция не была обычным прядением,
а также изображала некое магическое действо.

Весьма интересно присутствие в этом ритуале рога, перекликающееся с изображением богини с рогом на Збручском идоле.

Дополнительно о связи прялки с магическими действиями свидетельствует достаточно широко распространенный на Руси и в
Белоруссии обряд катания с ледяных гор на донцах прялок. Целью
обряда был хороший урожай льна — у той девушки, которая дальше
всех проедет на своем донце лен уродится больше, чем у других.
С другой стороны, считалась, что та девушка, которая упадет во время катания с донца, не доживет до осени.

Этот обычай напрямую перекликается с нуристанской мифологией: обитатели Гиндукуша верили в женщин-руи (оборотней), которые летали по ночам над горами и долинами, увеличивая их плодородие, а конем им служили сундук или прялка.

Совершенно аналогичное представление имелось и у чехов — они точно так же считали, что ведьмы летают по воздуху на прялках.

Однако это было не единственным магическим применением этого орудия у славян: считалось, что если ударить прялкой девушку, то ей попадется плохой муж или плохие свекр и свекровь, а если ударить прялкой ребенка, то он заболеет.
Как видим, прялка могла использоваться как в положительных, так и в
отрицательных целях. Магическими свойствами обладало и веретено: чтобы вызвать дождь, в Полесье окунали его в воду. (...)

Следует отметить, что как образ нити судьбы, так и орудия прядения имели у славян космический характер.

В этом нас убеждают не только приводившиеся выше сербские данные, где нить судьбы тянется из неба или из той роши, где родился Христос. Приводимое А.Н. Афанасьевым поверье люнебургских славян о пряхе на месяце показывает, что в славянской мифологии пряха могла иметь космический характер, что находит свою параллель в мифах других
индоевропейских народов. «Народная загадка прямо уподобляет
солнечный луч веретену: «из окна в окно готово веретено». (...)

В славянских сказках сохранилось воспоминание о чудесной самопрялке, прядущей чистое золото, о золотых и серебряных нитях,
спускающихся с неба».

В сербской песне в частности говорится: «Когда счастие отделяется от несчастия, темная ночь от белого дня», т.е. на рассвете Хоть песня больше не сообщает никаких подробностей о границе счастья и несчастья, стоит вспомнить, что в одном из своих двух аспектов планета Венера у многих народов была известна как «утренняя звезда», в силу чего нельзя исключать связь этого небесного светила с понятием судьбы.

Если у южных славян отделение ночи от дня ассоциировалось с отделением счастья от несчастья, то у восточных славян существовал ритуальный запрет на прядение в противостоящий ему момент вечера, т.е. отделения дня от ночи: «В Новосибирской области среди потомков переселенцев с Украины и южных областей России был зафиксирован запрет на прядение или вязанье на закате солнца. Видимо, в момент захода (временного умирания) светила нельзя было что-либо создавать, чтобы не нарушить мировой гармонии...»

Весьма показательно, что в то время как у сербов один поворотный момент суток связывался с понятием доли, у восточных славян существовало представление о недопустимости прядения в другой поворотный момент. Данное обстоятельство вновь указывает на внутреннюю связь прядения и определения доли.

По материалам:
М.Л.Серяков Богини славянского мира

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ