ЦИТАТА ИЗ:
Т. А. Агапкина Этнографические связи календарных песен
Первый сюжет весенних закличек (представленный более чем тремястами записями) имеет два общих мотива: 1) обраще¬ние к «весне» и 2) вопрос «Что ты нам принесла?». Варианты этого сюжета известны на значительной части восточнославян¬ской территории: они есть и в западнорусских областях (Смо¬ленская, юго-запад Калужской), на большей части Белоруссии, за исключением ее восточных областей (Витебская, Минская, Бре¬стская, Гродненская обл.), а также на Украине, см. карту № 2. Об¬ращение к весне и вопрос составляют устойчивую часть таких закличек, в то время как ответная их часть достаточно разно-образна. В зависимости от конкретной разработки ответной «реплики» можно выделить по крайней мере шесть «версий» этого сюжета (см. Указатель 1, группы ІА — IE).
ІА. Самую большую по числу записей версию составляют тексты, в которых ответная часть диалога представляет собой поименное перечисление всех одариваемых «весной» лиц с указанием на конк¬ретные весенние дары и приношения (Указатель 1, гр. ІА), причем сюжетообразующую функцию имеет в данном случае само перечис¬ление адресатов и даров. Эти заклички сильно разнятся по объему: от трех до двадцати пяти стихов, то есть от вариантов, заключа¬ющих только диалогическое ядро заклички, до весьма развитых текстов, лишь своим зачином напоминающих об их обрядовой при¬надлежности. В них варьируется состав адресатов, охватывающих практически все группы деревенского сообщества («малые дети», «девочки», «хлопчики», «молодочки», «молодые мужчины», «ста¬рые деды», «старые бабы», «пастухи»), а также набор конкретных приношений весны. Детям весна обещает принести «по яичку», с которым они будут играть на улице, «по яблочку»; девушкам — «по рутвяному веночку», напоминающему не только о весенних цветах, но и о будущем замужестве, «по женишочку», а также «погулян- ничко» и «по таночку», намекающие на весенние формы досуга; парням — «покиечку», «по батожочку», «по коньку», «поколиско- ве»; молодкам — «по сэр почку», «по наметочке», «по вышитому чепчику», «по дэтыноньке»; «малойчикам — по сохе» «поле ора- ти», старикам — «по дерюжечке», «по кривому киечку» — «подпи- ратися», «по грудочку» для «посидинничка», «по тенёчку», «по му- равци» (для отдыха) и, наконец, пастухам — «по кийку»:
Ой, вясна, да й весенка,
Што ж ты нам прынеселка?
Маладым малодкам — па бердзечку,
А дзевачкам — па пранічку,
А малым дзеткам — па яечку,
А старым дзядкам — па кіечку,
Маладым мужчынкам — па плужочку,
А хлопчыкам —. па пужачцы,
А дзевачкам — да й палотна бялідь,
Малым — дзеткам яечками гуляць.
Старым дзядкам — на мура^цы сядзець,
Маладым мужчынкам — поле араць,
А хлопчыкам — на паску гнаць.
[Гілевіч 1974, с. 71, белорусская]
Перечисляемые в закличках дары «весны» одновременно яв¬ляются отличительными знаками определенных половозраст¬ных групп, имеющими универсальный характер. Показательно, что, например, в Болгарии для мужчин, умерших в относитель¬но молодом и среднем возрасте, принято вьшекать поминаль¬ные хлебцы с изображением плуга, а для стариков — посоха (палки, кия). Изображения тех же предметов присутствуют и в пластике надгробных памятников молодых мужчин и стариков [ЕКЗ 1, с. 206].
Среди этих приношений обращает на себя внимание группа мотивов, посвященных весенним играм молодежи. В следующей закличке, например, упоминается об игре парней:
Весна, дівоньки, весна, Весна, наша красна!
Що ж вона нам принесла? Що ти нам винесла?
Хлопчикам по креглъчику... Парубкам в краглі грати...
Де хлопчики грали, Де парубки в краглі грали.
Там креглі лежали... Там крагельки лежали...
[Доманицький 1912, с. 68-69, Ровенский у.]
Речь идет об игре в «крёгли», «крэглы» или «покотлы» (гулять у крэглы, пакатлы перебиваць). «Крёглы» — это небольшие и до¬вольно тонкие куски дерева, отпиленные обычно поперек ствола . По типу это игра в «городки»: две группы парней устанавливают на определенном расстоянии некоторое количество деревянных чу¬рочек (в данном случае «крёглей») и соревнуются: кто «выбьет» или «перебьет» палкой больше «крёглей» второй команды . По-ви- димому, частое упоминание в закличках «кия», «киёчка», который весна приносит парням, — это своеобразная и вполне понятная но¬сителю традиции «отсылка» к игре в «крёгли». С другой стороны, в текстовом пространстве весенней заклички «кий» связан и с темой пастушества как характерного занятия парней в период весен- не-летнего выпаса скота на открытых пастбищах, ср.: «...Хлопцам по кийочку статучок гоныты» [ПА, Березичи Любешовского р-на Волынской обл.], «...Хлопчыкам по киёчку каровак пасвити...» [ПА, Оброво Ивацевичского р-на Брестской обл.].
Из других молодежных развлечений весеннего времени в за¬кличках упоминаются качели — обычные подвесные или качели в форме доски, положенной поперек бревна:
Вынесла девочкам дощечку — поскакаты...
Де девочки скакалы — дощечки поломалы...
[Довнар-Запольский 1895, с. 49, Пинский у.]
Известно, что в некоторых местах «скакание на досках» и обычные качели сопутствовали «кликанью весны»: «Еудбхы — пэршый дэнь вэсны. Выхбдылы да и у скбкы скакйлы, гулялы дымчата с хлбпцами, спивалы вэснянкы» [ПА, Рясно Емиль- чинского р-на Житомирской обл.]. Эта игра, так же как и игра парней в «крёгли», воспринималась как способ ритуального ис¬пытания молодежи, достигшей брачного возраста. Парни долж¬ны были перебить определенное число «крёглей», а девушки — переломать сорок таких досок, после чего они, как считалось, были готовы к браку . «На Сброк святы на досках скачуць. Надо сбрак дбстачек зламаць. Зламае — значыць харошая дэу- ка» [ПА, Челющевичи Петриковского р-на Гомельской обл.]. Подобные полесские ритуалы вписываются в обширный круг славянских весенних обрядов, регулирующих половозрастную и социовозрастную структуру общества и ее динамику (ср. рус. «вью- нишник», масленичное чествование молодоженов, украинскую «ко¬лодку» и мн. др.).
Среди весенних увеселений в закличках постоянно фигуриру¬ют «дудочки» или «свисточки», которые весна приносит парням: «...Хлопцам по дудоцци, шоб гралы на улыци» [Гринченко 1899, с. 56, Острожскийу.], «...А молодым хлопцам по свестылоци...» [ПА, Олтуш Малоритского р-на Брестской обл.], * ...Хлопцам дудоч¬ки в зубочки...» [ПА, Челхов Климовского р-на Брянской обл.]. Упоминание этих музыкальных инструментов обусловлено, по всей вероятности, тем, что до начала весны игра на них находи¬лась под запретом.
Активизация досуга касалась не только молодежи, но и ста¬риков, «перемещающихся» с наступлением весны из дома на улицу. Примечательно, что некоторые весенние заклички цели¬ком посвящены досугу и забавам разных половозрастных групп и при этом совершенно игнорируют хозяйственную тему:
Весна наша красна! А бабам посндіти,
Що ти нам винесла? Парубкам в краглі грати,
— Я вам винесла: А дівкам погуляти...
Дідам постояти.
[Доманицький 1912, с. 68, Ровенский у.]
ІБ. Ключевым для второй версии этих весенних закличек стал мотив «приношения трех угодий» (Указатель 1, группа ІБ):
Весна красна,
Да што ты нам унесла?
— Трьі корысти у радосьти. Пэрва корысь — бортничок, Друга корысь — ниуничок,
А трэцья корысь — пастушок. Ниуничок — роди, Вожэ,
А бортничок — сади, Божэ,
А пастушок — паси, Вожэ.
[ПА, Дяковичи Житковичского р-на Гомельской обл.]
Весна красна, што ты нам принесла? Принесла три корысти-радости: Одна радость — пастушить,
Друга радость — пахарить,
А третья — бортничать.
[ПА, Голубица Петриковского р-на Гомельской обл.]
Весна, ты, весна, что ты нам принесла?
— Одно угодье — воды половодье,
Другое угодье — соху с бороною,
Третье угодье — с конем вороным.
[МГУ ФЭ 1979, т. 7, № 60,
Калужская обл. Куйбышевский р-н]
Три угодья» иногда могут расширяться до 4 или 5:
Весна, весна,
Что ты нам принесла?
— Принесла я вам четыре угодья, ой, ладо моё,
Да первое угодье — воды половодье, ой, ладо моё,
Второе угодье — пахарево поле, ой, ладо моё.
Третье угодье — скотинушку в поле, ой, ладо моё,
Четвертое угодье — народу доброе здоровье, ой, ладо моё.
[МГУ ФЭ 1979, т. 2, № 349, Дедовы Петровичи Куйбышевского р-на Калужской обл.]
Конкретные варианты этих «корыстей», или «угодий», — «ско¬тинушка в поле», «пастушок в поле», «пахарево поле», «мужик с бороною в поле», «народу доброе здоровье», «воды половодье», пчелки на налете», «соха с бороной», «плужок», «конь воро¬ной», «бортничек», «оратничек», «пастушок» и т. п. — не вы¬ходят за рамки традиционных крестьянских интересов и связа¬ны главным образом с весенними хозяйственными работами (в том числе — земледельческими).
Несколько иначе, видимо, обстоит дело с самим мотивом «при¬ношения трех угодий». Он имеет межжанровый характер и функ¬ционирует как сюжетообразующий — причем не только в весен¬них закличках, но также в колядках и волочебных песнях. На¬пример, в колядках с помощью мотива «приношения трех угодий» воплощается типичная для них тема приплода скота . В зачине колядки обычно сообщается о приходе колядников, которые видят на дворе или в доме хозяина «три радости», «три корысти», «три угодья», или же там указывается, что Бог, Богородица, святой или «гости-колядовщики* приносят в дом к хозяину эти дары:
Стань, послухай, што в небе гудзе,
Што в небе гудзе, Прачыстая идзе,
Прачыстая идзе, три радосьци нясе:
Первая радось — f твоим доми,
Другая радось — У твоим оборы,
Трейця радось — f чыстам поли:
У твоим доми дробны дзетки,
У твоим оборы — волы, коровы,
У чыстам поли — буйна жита...
[Шейн 1887, с. 81, белорусская]
Мотив «приношения трех угодий» встречается в весенних за- кличках юго-запада Калужской обл., а также в Туровско-Пинском Полесье.
«Вещный» набор даров и приношений весны, упоминаемых в весенних закличках, о которых только что шла речь (группы
ІА, ІБ), представляется нам, вместе с тем, и «ценностным», по¬скольку определяет приоритетные интересы различных групп со¬циума, главным образом из сферы культурной деятельности и досуга (пахота, сев, скотоводство, пчеловодство, ткачество, пас¬тушество, деторождение, брак, молодежные и детские игры). В этом отношении заметно отличие закличек от песен святочного цикла (колядок и авсеневых), также связанных с темой даров и приношений. В колядках и авсеневых песнях многочисленные символы достатка и изобилия — пища, золото, деньги, скот, по¬лученные хозяином в качестве дара от Бога, святого и праздника, описываются как богатство фиксированное, идеальное, намерен¬но гиперболизированное. В то же время в закличках акцент пе¬реносится с самих даров на предстоящую деятельность — как в сфере хозяйства, так и повседневных занятий. Фактически «вес¬на» приносит еще не богатство, а лишь его перспективу: с ее приходом начинается упорядочение и организация жизни, со¬зидание достатка и пр. Во всяком случае в заличках почти каж-дый дар «весны» — это не просто символ достатка (пища, одеж¬да, скот и др.), а чаще — инструмент, «орудие труда». Все пере¬числяемые в закличках дары «весны» (кстати, предельно реали¬стичные) «снабжены» указанием (выраженным глаголом) на то, для чего (для какого вида деятельности) они предназначены: кросна — ткать; соха — пахать; борона — боронить; борть — бор¬тничать; скот — пасти, «берда» и «кросна» — ткать, «кий» — гнать скот или играть в крёгли, «досточки» — скакать и т. д. Та¬ким образом, именно «весна» оказывается подлинным началом года, во всяком случае — года хозяйственного, и «кликанье вес¬ны» отмечает это начало.