СКАНДИНАВСКАЯ УСАДЬБА И ЕЕ ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ

Аватара пользователя
Алексей Минский
Сообщения: 12859
Зарегистрирован: Сб янв 27, 2018 3:58 am
Откуда: Калиниград
Интересы в магии: графическая магия, ЧМ, Вика
Род занятий: практик, диагност
Контактная информация:

СКАНДИНАВСКАЯ УСАДЬБА И ЕЕ ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ

Непрочитанное сообщение Алексей Минский » Пт сен 04, 2020 3:02 pm

СКАНДИНАВСКАЯ УСАДЬБА И ЕЕ ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ

Естественная среда, в которой жили скандинавы (прежде всего гористая местность и малые «лоскутки» пригодной для пахоты земли), определила характер их поселений. В Норвегии и Швеции преобладали хутора — отдельные усадьбы, которые часто были расположены на большом расстоянии друг от друга.

Жители их холодными и снежными зимами подчас не могли поддерживать постоянных связей даже с соседними хуторами, не то что с родичами, жившими далеко от них. В равнинных областях Норвегии и Швеции, а также в равнинной Дании уже в раннем Средневековье возникали деревни.

Вплоть до IX века в Скандинавии на хуторах существовала большая патриархальная семья. Большой семьей было легче обрабатывать землю и заниматься скотоводством.

Вместе с родителями жили не только малолетние дети, но и семьи взрослых сыновей. Жили они все в одном доме. Длина таких домов достигала иногда более 30 метров.

Усадьба бонда была неделима. Ее называли одалем, а самого владельца усадьбы одальманом. Слово «одаль» означало не только землю и усадьбу, но и «родину».

Хозяева усадеб особенно заботились о том, чтобы ни единого клочка их земли не перешло во владение в чужие руки. Сохранение земли было залогом силы семейства и, следовательно, мощи государства в целом. Отсюда тщательно прописанные в законах требования о том, что земля не может переходить от одного рода к другому.

Владельцу земли запрещалось продавать усадьбу и прилегающие к ней угодья чужим людям. Сначала хозяин земли должен был предложить купить ее своим родичам как близким, так и самым дальним, а уж затем, если абсолютно все родичи оказывались «некредитоспособными», могли продать ее чужаку. При этом за семьей, исконно владевшей землей, оставалось право выкупа. Поэтому дочь не имела права наследования при наличии в семье сына.

Благодаря таким строгим законам сословие бондов в Скандинавии, пожалуй, одной из немногих частей Европы, смогло остаться независимым даже во времена феодализма. В странах, где не было предписаний подобных тем, какие существовали в северных государствах, прежние земли единичных хозяев выкупались более богатыми согражданами и постепенно превращались в обширные поместья с великолепными дворцами, принадлежавшими одному человеку или семье, а прежние хозяева становились бедными крестьянами, зависимыми от своих господ.

Усадьба для викингов и их современников была микромиром, средоточием всех жизненных интересов. Человек и усадьба связывались неразрывными узами. За пределами усадьбы лежал враждебный мир, населенный злыми существами, от которых могли защитить духи-покровители усадьбы. В честь последних устраивались празднества и приносились жертвы. Поклонялись и животным — коням и быкам. Во время празднеств ели конину и пили конскую кровь. Детородный член жеребца служил амулетом, приносящим плодородие.

Вместе с хозяевами в усадьбе жили рабы и слуги, а в усадьбах богатых людей — и их дружинники.

Некоторые хозяева выделяли своим рабам небольшие участки земли и снабжали их «сельскохозяйственным инвентарем».

В усадьбах норманнов, помимо земледелия, занимались ловлей рыбы, разведением скота, а также охотой.

Саги упоминают о ловле сельди у южных берегов Норвегии. В Северном море ловили китов и моржей.

Но самыми главными занятиями были земледелие и скотоводство, поэтому даже имущество норманнов называлось просто скот. Оттар, живший на самом севере Норвегии, в Халогаланде, рассказывал королю Альфреду, что хотя он и из главных людей в том краю, однако ж, кроме 600 дворовых оленей, имеет не более 20 коров да столько же овец и свиней с лошадьми, на которых пашет. Отзыв Оттара о своем стаде как о незначительном показывает, что вообще у бондов, а особенно у зажиточных людей, были стада гораздо многочисленнее. Летом обыкновенно выводили скот на отдаленные выгоны в горы или на дальние луга — сетеры.

На полях сеяли ячмень, овес и рожь. Пшеница в сагах упоминается редко, да и то как предмет торговли.

Выращивали в усадьбах и лен. В середине зимы (около зимних праздников) конунгам платили подать льном: каждая хозяйка должна была дать королю мочку непряденого льна, то есть столько, сколько сможет захватить большим и средним пальцем.[33]

Благодаря археологическим раскопкам мы знаем, как выглядели усадьбы в средневековой Скандинавии.

В то время королевский двор мало чем отличался от усадеб богатых людей — в основном лишь размерами домов.

Главным отличием усадеб конунгов и ярлов, а также богатых людей было наличие либо дополнительной комнаты для приема гостей, либо специально построенной залы — палаты.

Зала походила устройством на обыкновенный дом, только была красивее и пышнее. Стены убирались цветными щитами, шлемами, кольчугами, что придавало палатам «воинственный вид», либо украшались искусной резьбой, либо завешивались дорогими гобеленами. Лавки покрывались блестящими, нередко дорогими, «заграничными» полавочниками. Не только на креслах, но и на лавках лежали великолепные подушки.

Такие палаты достигали больших размеров. Когда богатые люди приглашали к себе королей во время их путешествий, эти знатные гости не только умещались в комнатах со всей, нередко многочисленной, свитой, но в таких случаях обыкновенно сзывались на пир и все значительные люди в округе.

В залах во время пиров горел продольный огонь, потому что очаговую яму в таких помещениях устраивали во всю их длину. Такие большие очаги были нужны на пирах, потому что через огонь — для очищения — обязательно проносились рога или кубки.

Между столпами, подпиравшими потолок, помещались места для сна, или гостевые кровати. Но на больших дворах строили особенные дома для ночлега гостей. Такова опочивальня, куда был приведен Харальд Гренландец, когда Сигрид Гордая пригласила его на пир. Упоминают саги также об опочивальнях, которые устраивались под кровлей.

Одной из самых известных сохранившихся до наших дней викингских усадеб считается хутор Стенг в Исландии, прозванный также «исландскими Помпеями», поскольку он был похоронен под слоем пепла и лавы в 1104 году во время извержения вулкана Геклы. Люди, к счастью, успели покинуть усадьбу.

В Норвегии, Дании и Швеции жилища строили из дерева, а вот в Исландии и Гренландии, где не было так много лесов, дома складывали из камня и дерна. Строения целиком из камня появились не ранее 1000 года, да и то это были церкви.

Все усадьбы огораживали. В центре располагался главный дом, а вокруг — строения поменьше: дома для рабов, амбары, мастерские, клети для хранения припасов.

Главным строением в усадьбе считался так называемый «длинный дам» (как правило, длиной около 17 и шириной около 6 метров), в котором располагался центральный зал. Это было большое помещение с земляным полом и длинным очагом посередине. Иногда в домах бывали и печи круглой или овальной формы. Дым от очага и печи распространялся по жилью и отравлял воздух, ибо проветривать дома, особенно зимой, было трудно, если вообще возможно.

Дом при строительстве строго ориентировали по сторонам света: обе длинные стены его были обращены к югу и северу.

В дом вели два главных входа в коротких стенах: один — с восточной стороны, другой — с западной. Первый предназначался для хозяйки и назывался женские двери, последний — для хозяина и мужчин, он назывался мужскими дверями и считался главным.

Первоначально бревна, из которых делали стены, зарывали в землю. Срок существования таких домов был не слишком продолжительным — через 20 или 30 лет строения требовали полной реконструкции. Внутри также ставили столбы, на которые опиралась крыша. С течением времени столбы перестали зарывать в землю, стены начали укреплять на фундаменте, а внутренние опоры крыши вынесли наружу, «опоясав» дома ажурной «верандой».

Крыши покрывали тесом, древесной корой и дерном. Наружные стены обмазывали дегтем для лучшего предохранения от влияний воздуха. Иногда обносили дома оградой.

К жилой постройке обычно пристраивалась конюшня, однако к концу эпохи викингов главный дом стал представлять собой обособленное строение.

Дома, особенно в богатых усадьбах, часто украшали богатой резьбой и красили в яркие цвета. Входные двери также украшались резьбой или оковывались железными полосами. И в домах, и в подсобных строениях на дверях всегда ставили замки из дерева или железа. Скандинавскими законами особо предусматривалось тяжелое наказание за взлом чужой собственности. Человек же, хранящий ключи, а чаще всего это была хозяйка усадьбы, пользовался особым уважением домочадцев.

Внутри в домах было темно, поскольку архитектура предусматривала только небольшие слуховые окна в верхней части стен, которые часто закрывали — тепло тщательно сохраняли в доме. Свет давали масляные лампы.

По длинным стенам дома из угла в угол шел ряд лавок, называвшихся длинными. Лавка у южной стены считалась главной и называлась почетной; в средине ее находились высокие кресла хозяина. Лавка с другой стороны, шедшая по северной стене, называлась низшей, или северной. В середине ее также было высокое кресло, которое называлось противоположное место-. оно располагалось напротив хозяйского, было почетнейшим и предназначалось для самого знатного или уважаемого гостя. И хозяйское, и почетное сиденья были несколько выше лавок и с обеих сторон отделялись от них спинками и двумя большими столбами — кресловыми столбами, — считавшимися святыней дома. Норманны верили, что в этих столбах обитают духи, которые охраняют покой в доме. При переселении в Исландию и другие места язычники брали с собой эти священные столбы и при приближении к острову бросали их в море. Куда приплывали эти столбы — там и высаживались на берег переселенцы.

Лавки ладили широкими, так что можно было положить на сиденье за собой меч и щит. Люди сидели на таких своеобразных нарах-лавках на корточках или поджав ноги.

Перед лавками стояли столы. Но за лавками помещались еще и кровати со ступеньками. В богатых домах эти кровати устраивались в глубине комнаты и могли затворяться дверями, словно шкафы. Это были своего рода альковы. В них спали гости.

Во многих домах вместо западных дверей устраивали особенную лавку, за которой располагалась супружеская постель хозяина и хозяйки. Она называлась закрытой кроватью, потому что располагалась в алькове и закрывалась. Лавка перед закрытой кроватью называлась поперечной. На ней также находилось почетное место. По обе стороны от лавки ставили небольшие чуланы для хранения еды.

По всему периметру дома шли полки, на которых расставлялась посуда. В обычные дни на стенах висели лишь щиты и оружие, а на пирах стены украшали коврами и шкурами. В некоторых областях Швеции до позднейшего времени у крестьян сохранился старинный обычай завешивать, а не оклеивать, стены комнат обоями в большие праздники, особенно в Рождество. Шведский историк Вестердаль в своем описании обычаев шведских крестьян сообщает следующее: «В сумерки Рождественского сочельника хозяйка с дочерью или работницей обвешивают переднюю стену перед столом, а также и другую, длинной разрисованной тканью, изображающей Рождество Спасителя, трех волхвов, брак в Кане Галилейской или что-нибудь в этом роде».

Саги и песни рассказывают о пуховых постелях и кроватях, которые завешивались тонкими занавесами, покрывались дорогим бельем и светло-синими, искусно вытканными одеялами.

Из мебели в домах, как мы уже говорили, находились два высоких сиденья — хозяина и гостя — и отдельно стоящие вдоль стен сундуки и лари с имуществом. Сундуки запирались на висячие замки.

В крыше имелось отверстие для выхода дыма, а под стрехой часто прорубались небольшие бойницы для света. Отверстия в стенах и потолке могли закрываться затворками из прозрачной кожи.

Кроме голой земли другого пола не знали, и этот пол устилался соломой.

Помимо главного дома в усадьбе имелись и хозяйственные строения, где хранились съестные припасы и нужные в хозяйстве вещи и инвентарь. В Норвегии такие постройки называются в наши дни stabur — избушки на столбах. Они предназначены для хранения припасов. В некоторых местах Швеции и Норвегии их называют столбовыми избами.

Можно было увидеть в норманнской усадьбе и двухэтажные хозяйственные постройки: нижний этаж служил кладовой для разной провизии, в верхнем же, куда поднимались по лестнице, стены были увешаны платьем, вдоль стен также стояли сундуки с платьем, гобеленами, одеялами и другими вещами. Эта верхняя комната считалась второй по значимости в усадьбе после залы длинного дома. В ней спали молодые в первую брачную ночь, там же ночевали иноземцы, там хранились лучшие вещи.

Короли, ярлы и лагманы имели еще особое строение для бесед, где совещались со своими людьми и гостями, желавшими поговорить с ними о каких-нибудь важных делах.

Такие залы, как, впрочем, и залы в больших усадьбах, а также столбы высоких сидений, как говорят саги, часто были украшены резьбой необыкновенного мастерства и красоты. Олав сын Хаскульда, за страсть к щегольству прозванный Павлином, построил у себя в усадьбе в Исландии в X веке такие огромные палаты для гостей, каких не видали прежде: все стены и потолок были украшены резьбой, изображавшей сцены из северной мифологии. «Резьба эта, — говорит «Сага о людях из Лаксдаля», — была так искусна, что, по общему мнению, нельзя бы было так хорошо убрать комнату гобеленами».

Один исландский скальд, Ульв Уггасон, воспел эту резьбу. Его песнь называлась «Husdrdpa» — «Песнь о палатах», или «Домовая драпа». До нас дошло несколько отрывков из нее, из которых видно, что одна часть резьбы была посвящена похоронам Бальдра и шествию богов к его костру; другая — борьбе Тора со змеем Ёрмунгандом и исполином Имиром; третья — бою Хеймдалля и Локи за ожерелье Брисингов.

По свидетельству Арнгрима Йонссона, исландского ученого XVI века, в его время можно было еще видеть резьбу по дереву Торда Греде, великого художника X столетия: она украшала балки и стены его дома. Легенды о мастерских произведениях этого человека еще в XVIII столетии ходили по Исландии: на балках различных старинных спален находили ровные и широкие следы его резца. Рассказывали, в одном из домов он вырезал на балке самого себя верхом на лошади.

Другой исландец, Торкель Хаук, велел у себя над постелью и креслами вырезать свои подвиги в чужих краях, битвы с драконами и викингами.

Есть много других указаний в сагах, что в древности было принято украшать резьбой стены домов, ножки скамеек и столбики кроватей: на них вырезались боги, герои и мифологические сюжеты.

Из саг также можно понять, что в усадьбах богатых людей строили отдельно стоящие кухни. Впрочем, слово «кухня» употреблялось вообще для обозначения строений с очагом или для таких, которые были одновременно и кухней, и столовой.

Кроме этих и других строений: кухни, пивоварни, пекарни, дворовой для рабов и разных служб, конюшен для лошадей, скотного двора, хлебных амбаров, саги часто упоминают о земляном доме, тайном подземном жилье, связанном подземными ходами, с одной стороны, с главным домом, с другой — с ближним лесом или берегом реки. В этом подземном жилье прятали драгоценности, спасались и сами в случае нужды или укрывали своих друзей. Ученые предполагают, что именно в таком подземном убежище спряталась королева Астрид, мать Олава Тюггвасона, когда, скрываясь от королевы 1уннхильд, пришла к отцу своему Эйрику в Опрастадир.

Для женщин в усадьбе строили особый дом, где хозяйка с дочерьми и прислугой занимались работой. Однако очень часто ткацкий стан стоял в главном доме.

Женщины ткали сукно и гобелены, а также занимались вышивкой.

Знатные северянки были очень искусны в деле вышивания. Даже в мифах и преданиях часто описывается, как их героини сидят и вышивают по сукну золотом славные деяния своих мужей и братьев.

Брюнхильд вышивала по сукну золотом славные дела Сигурда: убийство Фафнира, похищение клада и смерть Регина. С ней соперничала в рукоделии дочь короля Гьюки, прекрасная Гудрун. Вместе с Торой дочерью Хакона она ткала ковры, на которых были изображены подвиги и игры героев, вышивала по ткани корабли Сигмунда в минуту их отплытия от берега, Сигара и Сиггейра в южном краю. Она сама говорит о том в песне Эдды:

Пять дней я спускалась по горным склонам, пока не увидела Хальва палаты.

Прожила я у Торы семь полугодий, у дочери Хакона в датской земле.

Шитьем золотым меня забавляла, вышивая палаты и витязей датских.

Вышили с ней мы конунгов подвиги, были на тканях воины князя,

щиты червленые, гуннов воители с мечами и в шлемах княжья дружина;

по морю струги Сигмунда плыли — драконьи морды и штевни резные;

вышили мы, как бились на юге Сигар и Сиггейр на острове Фьоне.[34]

В древних сагах также иногда упоминаются гобелены, привозимые викингами и купцами из чужих краев. Таким образом, понятно, что среди ковров, украшавших стены храмов и жилищ норманнов, были и «иностранные».

Но в Скандинавии хватало и своих рукодельниц. Три дочери Рагнара Лодброга вышили славное знамя, потерянное норманнами в великом походе в Англию во второй половине IX века.

Такое же знамя очень искусной работы получил от матери Сигурд, ярл Оркнейских островов; на нем был вышит ворон, распускавший крылья для полета, когда знамя надувалось ветром. По словам матери Сигурда, она употребила все свое искусство на эту работу. Как свидетельствует сага, когда предстоящая битва должна была закончиться победой, стяг развевался, хотя бы и не было ветра, а вот когда дружине грозило поражение, то, несмотря на сильный ветер, полотнище даже не шевелилось.

Итак, гобелены украшали комнаты во время торжественных собраний. На таких пирах столы покрывались сукном, на которое ставились тарелки и блюда. У простых людей кушанья клались перед гостями прямо на стол.

Свежая и сушеная рыба, жареное, вареное и вяленое мясо занимали главное место в обеде скандинавов. Конина и ветчина принадлежали к числу лакомств.

Молоко, свежее и кислое, служило обыкновенным питьем, но особенно любимым напитком было пиво. Из молока умели приготовлять сыр и масло.

Пшеницу возили в житницы и там обмолачивали, потом мололи муку (исключительное занятие служанок) и сушили проращенное зерно для солода. Из муки варили кашу и пекли хлебы, из солода приготовляли пиво и, с прибавкой сотов, делали мед, пенный напиток, пользовавшийся особенным уважением на пирах. Упоминается в сагах род меда, приправленного разными травами: он так и назывался травный мед, был очень хмелен и крепок В числе товаров, привозимых на Север, хотя и встречается иногда вино и из жизнеописания святого Ансгария видно, что оно имелось в Бирке, однако ж его употребление было ограниченным.

Овощи в те времена еще не выращивали, и лишь в конце эпохи викингов стали употреблять в еду капусту. В шведских законах даже была особая статья, устанавливавшая штраф вору капусты с огорода или из дома.

Обедали и ужинали скандинавы в полдень и вечером. Опаздывать или вообще не приходить к общей трапезе считалось большим проступком. В одной из саг убийце родственника хозяина дома говорят: «Сейчас же уходи из нашего дома. На тебе две вины: одна — убийство, а другая — опоздание к обеду; ты никогда не приходил к столу вместе с другими».

За обедом пили мало, за ужином — неумеренно.

Готовили еду на открытом огне над очагом либо в закрытых печах. Из саг известно, что в земле выкапывали яму и выкладывали ее стены досками или камнями и закладывали туда мясо или рыбу. Затем раскаляли на огне большие камни и бросали их на мясо, а саму яму при этом накрывали досками и присыпали землей, чтобы дольше сохранялось тепло.

Женщины и мужчины ели за разными столами, за исключением свадеб.

Руки скандинавы мыли до и после еды — ведь ели они пальцами. Вилки в те времена были еще неизвестны, лишь жареное мясо накалывалось неким приспособлением, наподобие современного шампура, а суп ели ложками из дерева или кости.

В английских хрониках встречаются сообщения о том, что викинги были необыкновенно чистоплотными людьми и любили часто мыться. И это действительно так. В скандинавской усадьбе обязательно была баня, в которой по субботам мылись. В скандинавских языках само слово «суббота» означает «банный день».

Английский хронист пишет о том, что викинги пользовались успехом у дам, так как мылись по субботам, содержали в чистоте и порядке волосы и были нарядно одеты. Особенное внимание дам к скандинавам неизменно вызывало зависть и раздражение у англов, что, впрочем, неудивительно.

Тем не менее встречаются и исторические свидетельства противоположного свойства — так, араб Ибн Фадлан описал, как при встрече с викингами видел, что моются (умываются) они целой дружиной в одной лохани, которую подносит девушка-рабыня. История Средних веков полна противоречий, и ученым остается лишь внимательно относиться к разным свидетельствам и документам и тщательно собирать их.

Отхожие места строились во дворе позади главного дома по нескольку «сидений» в ряд. Сиденье, вырезанное из куска дерева, клали на землю или ведро. На хуторах, расположенных у моря, отхожие места ставили поближе к воде.

Строились в усадьбах и землянки — углубленные в грунт куполообразные сооружения, сложенные из земли и дерна. Надо особо оговорить, что землянки считаются обычным типом строений для большинства районов Скандинавии и существовали от 400 года и до самого конца эпохи викингов.

Землянки отличались большими размерами, и крыши их обычно подпирались двумя столбами. Такие земляные дома легко было строить, зимой они сохраняли тепло, а летом — прохладу.

На местах больших тингов, кроме землянок, строились так называемые шатры — небольшие домики для ночлега на все время праздников, тингов и ярмарок. Так, по крайней мере, было в Исландии, а вероятно и в Швеции, особенно во время Упсальского тинга. Об исландских шатрах известно, что некоторые из них, прежде всего принадлежавшие знатным и богатым людям, были велики и просторны. Поэтому тинг походил на небольшой городок.

В усадьбах много трудились. В сагах часто рассказывается, что все работы по хозяйству распределялись между живущими на хуторе людьми: домочадцами, рабами и вольноотпущенниками. Одни работали в поле или в лесу, другие ловили рыбу, третьи занимались другими работами. Дети вождей и других значительных людей, когда находились дома, также принимали участие в домашних работах. Сыновья Ингемунда Тор-стейнсона разделяли между собой работы так, что четверо из них ловили рыбу, а пятый занимался другим делом, потому что «в то время было в обыкновении, — прибавляет сага, — чтобы дети знатных отцов всегда были заняты чем-нибудь», гудмунд Сильный в Исландии находил приятным для себя принимать сыновей знатных лиц и держать их некоторое время на своем дворе; с ними обходились хорошо, за столом сажали их возле хозяина; но они должны были выполнять все работы, встречавшиеся во дворе.

К числу таких занятий принадлежало кузнечное и плотницкое дело, также столярное и другие, необходимые для ведения хозяйства. Древние скандинавы были не только земледельцами и воинами, но они знали всякое мастерство и разные работы. Храфн Свенбьёрнсон, который в Исландии считался вторым Вёлундом, также слыл прекрасным скальдом и хорошим лекарем, отлично знал законы и умел произносить речи. Конунг Олав Толстый (Святой) также был очень искусен в кузнечном деле, а помимо него, и в плотницком. Сверх того, он хорошо мог оценить как свою работу, так и чужую, и тотчас замечал недостатки, что очень ценили его друзья.

Тут надо особо оговорить, что искусство кузнеца в древней Скандинавии считалось магическим. Власть над огнем и магия металла обеспечивали кузнецам репутацию могущественных колдунов. Присутствие кузнецов в инициационных обществах (мужских союзах) было зафиксировано еще у древних германцев.

Попробуем проанализировать с точки зрения колдовского искусства кузнеца отрывок из «Саги об Эгиле»:

«Скаллагрим был искусный кузнец. У него было много болотной руды. Он велел построить кузницу у моря, далеко от Борга, на мысе, который называется Рауварнес. Скаллагриму показалось удобным, что там поблизости был лес. Но он не нашел там такого камня, который ему показался бы достаточно твердым и ровным, чтобы ковать на нем железо. Там на берегу нет камней, а повсюду мелкий песок. И вот однажды вечером, когда другие люди легли спать, Скаллагрим вышел на берег, столкнул в море лодку с восемью скамьями для гребцов, которая у него была, и поплыл на ней к островам посредине фьорда — Мидфьордарейар. Там он опустил за борт якорный камень, а потом бросился в воду, нырнул, поднял со дна большой камень и положил его в лодку. После этого он сам взобрался в нее и вернулся на берег. Там он перенес камень к кузнице, положил перед дверями и позже ковал на нем железо. Этот камень лежит там до сих пор, и около него много шлака. Видно, что по камню много били и что он обточен прибоем и не похож на другие камни, которые можно найти в том месте. Теперь его не поднять и вчетвером.

Скаллагрим занялся кузнечным делом очень усердно, а работники его жаловались и считали, что им приходится слишком рано вставать.

Тогда Скаллагрим сказал такую вису:

Кузнецу подняться

Надо утром рано.

К пламени мехами

Ветер будет позван.

Звонко по железу

Молот мой грохочет,

А мехи, как волки,

Воя, кличут бурю».[35]

Для нас прежде всего интересно, что выбор камня происходит вечером, когда у прекрасного скальда, знатока рунической магии Скаллагрима, которого считали берсерком и оборотнем, прибывает сила. Кроме того, он как будто ведом некой силой, которая указывает ему, где именно надо остановиться посреди фьорда и где именно лежит под водой камень.

Кузня Скаллагрима, как и многие другие кузни, стояла на отшибе — в месте, удобном для совершения магических обрядов.

Исследователи отмечают, что между кузнецами и шаманами возникал симбиоз, как это, вероятно, и было в случае со Скаллагримом. Отдельные черты «магии металлов» в сочетании с тайнами шаманов сохранились и в известном древнегерманском мифе о кузнеце Вёлунде. М. Элиаде указывал, что «тайны металлов» напоминают нам те профессиональные секреты, которые передаются в ходе посвящения в шаманы. В обоих случаях мы имеем дело с практикой эзотерического характера.

Но вернемся в усадьбу викинга.

В те времена, как мы уже говорили, нередко от одного хутора до другого надо было ехать не только несколько часов, но и дней. Однако люди всегда в оговоренное время собирались на тинги, ярмарки и жертвоприношения.

Кроме того, в домах всегда с удовольствием принимали гостей. Прием усталых странников и хорошее к ним отношение были обязательны. Вот что говорится об этом в «Речах Высокого»:

Дающим привет!

Гость появился!

Где место найдет он?

Торопится тот,

кто хотел бы скорей

у огня отогреться.

Дорог огонь тому,

кто с дороги,

чьи застыли колени;

в еде и одежде

нуждается странник

в горных краях.

Гостю вода

нужна и ручник,

приглашенье учтивое,

надо приветливо

речь повести

и выслушать гостя.[36]

Примеры противоположных поступков были настолько исключительны, что таких хозяев причисляли к троллям. Вот как пел Свипдагр в «Песни о Фьёльсвинне», возвращаясь из дальнего пути, в досаде на то, что Фьёльсвинн не хотел впускать его в жилище Мэнглод:

Что это за тролль?

Стоя перед домом,

Он не предлагает

Страннику приюта!

Жизнь твоя бесславна,

Урод ты бесчестный!

Повседневная жизнь викингов IX–XI века
Будур Наталия Валентиновна

Ответить

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 1 гость